Объявился в школе городка Волынского, Гащи, учителем польской и латинской грамматики, ведь мнимому царевичу надобно было действовать не только оружием, но и словом. Из школы он перешел в службу к князю Адаму Вишневецкому, который жил в Брагине со всею пышностью богатого вельможи.

Тут Самозванец приступил к делу — и если искал надежного, лучшего пособника в предприятии равно дерзком и нелепом, то не обманулся в выборе: ибо Вишневецкий, сильный при дворе и в Государственной думе многочисленными друзьями и прислужниками, соединял в себе надменность с умом слабым и легковерием младенца. Новый слуга знаменитого пана вел себя скромно; убегал всяких низких забав, ревностно участвовал только в воинских, и с отменною ловкостью.

Имея невзрачную внешность, рост средний, грудь широкую, волосы рыжеватые, лицо круглое, белое, но совсем не привлекательное, глаза голубые без огня, взор тусклый, нос широкий, бородавку под правым глазом, также на лбу, и одну руку короче другой.[11] Отрепьев заменял эту невыгоду живостью и смелостью ума, красноречием, осанкою благородной. Заслужив внимание и доброе расположение господина, обманщик притворился больным, требовал духовника, и сказал ему тихо: «Умираю. Предай мое тело земле с честию, как хоронят детей царских. Не объявлю своей тайны до гроба; когда же закрою глаза навеки, ты найдешь у меня под ложем свиток и все узнаешь; но другим не сказывай. Бог судил мне умереть в злосчастии». Духовник поспешил известить князя Вишневецкого о сей тайне, а любопытный князь спешил узнать ее, обыскал постелю мнимоумирающего и нашел бумагу, заблаговременно изготовленную, и прочитал в ней, что слуга его есть царевич Димитрий, спасенный от смерти своим верным медиком, что злодеи, присланные в Углич, умертвили одного сына, вместо Димитрия, а его укрыли добрые вельможи и дьяки Щелкаловы, а после выпроводили в Литву, исполняя наказ Иоаннов, данный им на сей случай.

Вишневецкий изумился, еще хотел сомневаться, но уже не мог, когда хитрец, виня нескромность духовника, раскрыл свою грудь, показал золотой, драгоценными каменьями осыпанный крест, вероятно, где-нибудь украденный и с слезами объявил, что сия святыня дана ему крестным отцом, князем Иваном Мстиславским.

Брат князя Адама, Константин Вишневецкий, и тесть его, воевода сандомирский Юрий Мнишек, взяли особенное участие в судьбе столь знаменитого изгнанника, как они думали, веря свитку, золотому кресту обманщика. Вишневецкие донесли польскому королю Сигизмунду, что у них истинный наследник Федоров, а Сигизмунд ответил, что желает его видеть. В самом деле, что могло казаться счастливее для Литвы и Рима. Чего нельзя было им требовать от благодарности Лжедимитрия, содействуя ему в приобретении царства, которое всегда грозило Литве и всегда отвергало духовную власть Рима. В опасном сопернике Сигизмунд мог найти друга и союзника, а папа римский усердного сына в непреклонном ослушнике. Этим изъясняется легковерие короля и папского посла Рангони. Вскоре состоялась встреча и был заключен договор, по которому Лжедимитрий письменно обязался за себя и за Россию – перейти к католической церкви, а Рангони стал его ходатаем, не только в Польше и в Риме, но и во всей Европе, советовал ему спешить к королю и ручался за доброе следствие их свидания.

Как только самозванец стал известен и обосновался у Мнишков в их замке Самборе, около него явились францисканцы и овладели его умом, склонив его в латинство, иезуиты продолжали их дело, а ловкая панна Марина Мнишек завладела сердцем молодого царевича.

Будучи представлен к польскому двору и признан им в качестве царевича, самозванец получает поддержку, во-первых в Римской курии, в глазах которой он служил прекрасный предлогом к открытию католической пропаганды в Московской Руси, во-вторых, в польском правительстве, для которого самозванец казался очень удобным средством или приобрести влияние в Москве или произвести смуту и этим ослабить сильную соседку, в-третьих, в бродячем населении южных степей и в известной части польского общества деморализованной и склонной к авантюризму. При этом нужно однако, заметить, что взятое в целом польское общество сдержанно относилось к делу самозванца и не увлекалось его личностью и рассказами. О приключениях московского царевича канцлер и гетман Ян Замойский выражался с полным недоверием. He верили самозванцу лучшие части польского общества, не верил ему и польский сейм 1605 г., который запретил полякам поддерживать самозванца и решил их за это наказывать. Хотя король Сигизмунд III и не держался этих постановлений сейма, однако он и сам не решался открыто и официально поддерживать самозванца и ограничился тем, что давал ему денежную субсидию и позволял вербовать в свою дружину охочих людей. Яснее выражала свои симпатии к «несчастному царевичу» Римская курия.[12]

Король признал Григория Отрепьева истинным царевичем, но не захотел из-за него открыто вступать в войну с Борисом Годуновым. Он назначил Лжедмитрию ежегодное содержание в 5000 рублей и позволил набрать войско из праздной воинственной шляхты, чтобы отнять московский престол. Набор войска был поручен Мнишек и тот привез самозванца в Сандомир в свой замок. Здесь Отрепьев предложил руку и сердце дочери Юрия - Марине Мнишек. Она согласилась, но свадьбу решили отложить до утверждения жениха на московском престоле. Отцу невесты был обещан миллион польских злотых, а Марине - бриллианты из царской казны, Великий Новгород и Псков. Юрий Мнишек собрал в войско самозванца 1600 человек, к которым позже присоединились еще 2000 казаков.

Подобные материалы:

Ослабление Сасанидской державы
В условиях развития феодальных отношений в Иране еще сохранялись пережитки рабовладения. Представители старой знати стремились восстановить господствующее положение. Правительство шахан-шаха, выражая интересы военно-феодального строя мелк ...

Просвещенный абсолютизм.
Период правления Екатерины II нередко именуют эпохой «просвещенного абсолютизма» в России. Под этим термином понимается стремление править в соответствии с идеалами европейского Просвещения. Екатерину наряду с австрийским императором Иоси ...

Исторические источники
Постановление ЦК ВКП (б) о журналах «Звезда» и («Лeнинград» (1946 г.). Доклад Н.С. Хрущева «О культе личности и его последствиях» (1956 г.). Конституция СССР 1977 г. «Декларация о государственном суверенитете Российской Советской федерати ...