Москвичи мало-помалу знакомились с личностью нового царя. Характер и поведение царя Дмитрия производили различное впечатление перед москвичами, по воззрениям того времени, был человек образованный, но невоспитанный, или воспитанный, да не по московскому складу. Он не умел держать себя сообразно своему царскому сану, не признавал необходимости того этикета, «чина», какой окружал московских царей, любил молодечествовать, не спал после обеда, а вместо этого запросто бродил по Москве. Не умел он держать себя и по православному обычаю, не посещал храмов, любил одеваться по-польски, по-польски же одевал свою стражу, водился с поляками и очень их жаловал, от него пахло ненавистным Москве латинством и Польшей.

Но и с польской точки зрения это был невоспитанный человек. Он был необразован, плохо владел польским языком, еще хуже — латинским, писал «inperator» вместо «imperator».[16] Такую особу, какой была Марина Мнишек, личными достоинствами он, конечно, прельстить не мог. Он был очень некрасив. Брошенный судьбой в Польшу, умный и переимчивый, без тени расчета в своих поступках, он понахватался в Польше внешней «цивилизации», кое-чему научился и, попав на русский престол, проявил на нем любовь и к Польше, и к науке, и к широким политическим замыслам вместе со вкусами степного гуляки. В своей сумасбродной, лишенной всяческих традиций голове он питал утопические планы завоевания Турции, готовился к этому завоеванию и искал союзников в Европе.

Но в этой бранной натуре заметен был некоторый ум. Этот ум проявлялся и во внутренних делах, и во внешней политике. Следя за ходом дел в Боярской думе, самозванец, по преданию, удивлял бояр замечательной остротой смысла и соображения. Он легко решал те дела, о которых долго думали и долго спорили бояре. В дипломатических сношениях он проявлял много политического такта. Чрезвычайно многим обязанный римскому папе и польскому королю Сигизмунду, он был с ними, по-видимому, в очень хороших отношениях, уверял их в неизменных чувствах преданности, но вовсе не спешил подчинить русскую церковь папству, а русскую политику — влиянию польской дипломатии. Будучи в Польше, он принял католичество и надавал много самых широких обещаний королю и папе, но в Москве забыл и католичество и свои обязательства, а когда ему о них напоминали, отвечал на это предложением союза против турок, он мечтал об изгнании их из Европы.

Но для его увлекающейся натуры гораздо важнее всех политических дел было его влечение к Марине, оно отражалось даже на его дипломатических делах. Марину он ждал в Москву с полным нетерпением. В ноябре 1605 г. был совершен в Кракове обряд их обручения, причем место жениха занимал царский посол Власьев.

В Москву, однако, Марина приехала только 2 мая 1606 г., а 8-го происходила свадьба, Обряд был совершен по старому русскому обычаю, но русских неприятно поразило здесь присутствие на свадьбе поляков и несоблюдение некоторых, хотя и мелких, обрядностей. Не нравилось народу и поведение польской свиты Мнишков, наглое и высокомерное.

Страницы: 1 2 3 

Подобные материалы:

Галичина и Волынь.
Галицко-Волынское княжество, с его плодородными почвами, мягким климатом, степным пространством, перемежающимся с реками и лесными массивами, было центром высокоразвитого земледелия и скотоводства. На этой земле активно развивалось промыс ...

Женские и детские преступления
Среди осужденных в 1946-1947 гг. женщины с малолетними детьми, последовавшими вместе с ними по этапу, составляли около 50%. Поступление в места заключения многодетных матерей увеличивалось с общим ростом численности осужденных женщин. В и ...

События, предшествующие подписанию Глуховских статей.
1 октября 1653 г. собранный в Москве Земский собор высказался за принятие Малороссии под царскую руку. Царь послал своих уполномоченных в Переяславль, куда Хмельницкий велел собраться всем полковникам и старшине. 8 января 1654 г. была соб ...