В рассматриваемый период республикой правили командированные партийно-административные вожди: финны Э. Гюллинг и Г.Ровио, латыш П. Ирклис, украинец С. Матузенко. Единственный карел (да и тот тверской) на высоком посту – Павел Бушуев.

Что касается демографической ситуации, то население республики в тридцатые годы составляло около 400 тысяч человек. Для выполнения собственного промфинплана Карелия ежегодно вербовала по стране до 50 тысяч наемных работников. В США активно действовал «Комитет технической помощи Карелии», и тысячи американо-канадских лесорубов приехали в Карелию строить социализм. Большая группа «красных финнов» прибыла сюда еще в 1918-1919 годах. После неудачного «олонецкого похода» 1919 года и интервенции на Севере тысячи Карелов (по данным НКВД – 18 тысяч), опасаясь репрессий, эмигрировали в Финляндию, а после объявленной амнистии 6 тысяч человек вернулись домой. Все они были взяты на оперативный учет в НКВД как «каравантюристы». В 1930-1932 годах в связи с экономическим кризисом в Финляндии и приходом к власти шюцкора в Карелию хлынула вторая волна перебежчиков общей численностью (по данным НКВД) до 7 тысяч человек. Основная часть их осела в Петрозаводске (3,5 тыс.), Прионежском районе (2, 5 тыс.), и Кондопоге. По оперативному учету НКВД они проходили как «финперебежчики».

В республике проживали ссыльные члены «Промпартии», «новой оппозиции», «троцкисто-зиновьевского блока», сто тысяч заключенных Белбаткомбината НКВД и трудпоселенцев…

В тридцатые годы в Карелии еще только зарождались настоящая промышленность, пролетариат и интеллигенция. Основу промышленности составляли лесозаготовки и предприятия, технологически связанные с лесом. В Петрозаводске действовала крупнейшая в стране лыжная фабрика, которая выпускала в год более 300 тысяч пар лыж для Красной Армии, и Онежский тракторный завод. Строились Кондопожский и Сегежский бумкомбинаты, НИВА-ГЭС. Свою продукцию выпускали Оленегорские и Шокшинские разработки камня, рудник «им. Самойловича» в Чупе. Основу сельского хозяйства республики составляли сотни мелких колхозов. Впрочем, колхозники большую часть времени отбывали трудповинность на лесозаготовках, чем на своих хилых полях.

Большинство населения было неграмотным и малограмотным, даже председатель КарЦИКа Н. Архипов имел всего лишь «низшее образование». В органах НКВД малограмотные сотрудники составляли более половины личного состава. Программа первоначальной подготовки сержантов госбезопасности – главных следователей 1937 года – например, по географии, начиналась с вопроса «Где находится СССР?».

Остро стоял в республике вопрос о государственном языке. Еще в двадцатые годы, когда эта проблема рассматривалась в ЦК ВКП (б), «главный языковед» страны И. Сталин сказал, что раз для карельского языка нет материальной основы – письменности, то нужно развивать финский язык. В 1932 году Совет национальностей СССР «нашел целесообразным приступить к созданию карельского литературного языка», но секретарь обкома Г. Ровио апеллировал в ЦК, и предложение не прошло. Известны решения партийных и советских органов республики о заселении национальных районов финнами, привлечении финских фермеров к руководству карельскими колхозами и т.д. По состоянию на 1933 год в республике из 371 524 человек насчитывалось 120 555 карелов и финнов, то есть менее одной трети. В то же время число карелов и финнов, работающих в КарЦИКе, составило 67, 2 процента, по РИКам – 46,5 по сельсоветам – 55, 1 процента. Именно эти обстоятельства – национализм и финизация – составляли ядро обвинений по делам контрреволюционных организаций в Карелии.1

Страницы: 1 2 3 4

Подобные материалы: