Николай II работал без помощников, один, что отличало его от большинства монархов, глав государств и даже от собственной жены. У него не было личного секретаря, предпочитал всё делать сам. На его письменном столе лежал большой календарь, в котором он аккуратно собственной рукой записывал свои дела, назначенные на каждый день. Когда приходили официальные бумаги, Николай распечатывал их, читал, подписывал и сам запечатывал, чтобы отправить.

Своих министров и других приглашенных лиц царь обычно принимал в непринуждённой обстановке. Слушал внимательно, не прерывая. Во время беседы был предупредительно вежлив, никогда не повышал голоса. Примерно в 8 часов царь обычно заканчивал свой рабочий день. Если в это время у него был посетитель, то царь вставал и подходил к окну - это был знак окончания аудиенции, другой же формой были слова: “Боюсь, что я утомил Вас.”

В редко выпадаемые свободные минуты царь много читал. Специальный библиотекарь каждый месяц подготавливал для него 20 лучших книг на русском языке.

Как всякий монарх, Николай II имел большой двор и множество придворных. Так было заведено столетиями. Жизнь двора подчинялась строго соблюдаемому этикету. И сам царь, и его жена, и дети должны были следовать всем правилам, хотя и не любили эту внешнюю сторону своего положения. Каждый шаг их контролировался охраной.

“Эта охрана, - писала А. А. Вырубова, - была одним из тех неизбежных зол, которые окружали их Величества. Государыня в особенности тяготилась и протестовала против этой “охраны”: она говорила, что Государь и она хуже пленников. Каждый шаг их Величеств записывался, подслушивались даже разговоры по телефону. Их Величествам не было большего удовольствия, как “надуть” полицию; когда удавалось избегнуть слежки, пройти или проехать там, где их не ожидали, они радовались, как школьники”.

Царь и царица были заложниками той системы, которая сложилась задолго до них. Из переписки и дневников видно, как одиноко чувствовали они себя в придворной жизни. В окружающей среде было множество лиц, желавших угодить государю, чтобы получить какие-то выгоды, постоянно интриговавших друг против друга, а в случае неудачи своих интриг клеветавших и на царя. Поэтому естественным было поведение этих людей в трудное время после отречения Николая II: большая часть придворных бежала, никого не предупредив. Самым предательским образом повели себя люди, которых царь и царица считали своими близкими друзьями.

Особый узел напряженности создавался в отношениях императрицы со своими придворными. С самого начала Александра Федоровна старалась найти доступ к их сердцам. “Но она не умела это высказать, - писал Пьер Жильяр, - и ее врожденная застенчивость губила ее благие намерения. Она очень скоро почувствовала, что бессильна заставить понять и оценить себя. Ее непосредственная натура быстро натолкнулась на холодную условность обстановки Двора. В ответ на свое доверие она ожидала найти искреннюю и разумную готовность посвятить себя делу, настоящее доброе желание, а вместо этого встречала пустую, безличную придворную предупредительность. Несмотря на все усилия, она не научилась банальной любезности и искусству затрагивать все предметы слегка, с чисто внешней благосклонностью. Дело в том, что Императрица была прежде всего искренней, и каждое ее слово было лишь выражением внутреннего чувства. Видя себя непонятой, она не замедлила замкнуться в себе. Ее природная гордость была уязвлена. Она все более и более уклонялась от празднеств и приемов, которые были для нее нестерпимым бременем. Она усвоила себе сдержанность и отчужденность, которые принимали за надменность и презрение”. Конфликт между высшим светом и царицей носил принципиальный характер. С одной стороны - среда, привыкшая к культу праздности и развлечений, с другой - застенчивая женщина строго викторианского воспитания, приученная с детства к труду и рукоделию. Ближайшая подруга царицы А. Вырубова рассказывала, как Александре Федоровне не нравилась пустая атмосфера петербургского света. Она всегда поражалась, что барышни из высшего света не знают ни хозяйства, ни рукоделия и ничем, кроме офицеров, не интересуются. Царица попыталась привить петербургским светским дамам вкус к труду. Она основывает “Общество Рукоделия”, члены которого, дамы и барышни, должны были сделать не менее трех вещей в год для бедных. Но из этого ничего не вышло. Злословие в отношении императрицы становилось нормой в высшем свете. В тяжелое для страны время светское общество развлекалось “новым и весьма интересным занятием - распусканием всевозможных сплетен” на императора и императрицу. Одна светская дама, близкая великокняжескому кругу, рассказывала: “Сегодня мы распускаем слухи на заводах, как Императрица спаивает Государя, и все этому верят”. А царица в этом время организует особый эвакуационный пункт, куда входило около 85 лазаретов для раненых воинов. Вместе с двумя дочерьми и со своей подругой Анной Александровной Вырубовой Александра Федоровна прошла курс сестер милосердия военного времени. Потом все они работали рядовыми хирургическими сестрами в лазарете при Дворцовом госпитале.

Страницы: 1 2 3 4 5 6

Подобные материалы:

Становление отечественного флота на Руси
История отечественного морского флота неразрывно связана со становлением русского государства. Еще в V-VI веках началось вторжение славянских племен и в причерноморские владения Византии. Одно из крупнейших в средневековье Древнерусское г ...

Русь, Россия в XIV- начале ХVII в. Образование и укрепление Российского централизованного государства. Смута. Основные периоды
Конец XIII - l-я половина XIV в. ~ усиление Московского княжества, начало расширения земельных владений московских князей, соперничество между Москвой и Тверью за главенство в Северо-Восточной Руси 2-я половина XIV - начало XV в. - утвер ...

Ослабление и распад Сефевидского государства. Иран под властью афганцев и Надир-шаха
Шах Сулейман (1666—1694) и особенно возведенный на престол евнухами гарема шах Султан Хосейн (1694—1722), о котором русский посол Артемий Волынский писал, что такого дурачка даже среди простонародья редко «можно сыскать, не токмо из корон ...