Структура исторического знания по Н. И. КареевуСтраница 3
Теоретические науки используют факты для проверки универсальных законов, исторические же – для объяснения самих единичных явлений привлекают множество законов. Более того, кроме функции объяснения, сопоставимой у Кареева с функциями типологических наук (типические события относятся к классам и видам и подвергаются применению дедукции), история имеет еще и функцию описания конкретных уникальных случайных событий (Поппер К. Нищета историцизма // Вопросы философии. 1992. № 10. С.50) (ср. далее разграничение описания и объяснения у Кареева). Необходимо также отметить связь классификации наук Кареева с другими классификациями русских философов. Так, в «Исторических письмах» Лавров проводит разграничение наук на феноменологические, исследующие законы существования повторяющихся явлений и процессов, и морфологические, исследующие распределение предметов и форм в пространстве и во времени, в данной, единичной совокупности явлений (Лавров П. Л. Исторические письма // Лавров П. Л. Философия и социология. М, 1965. С.25). История относится к наукам морфологическим, т.к. в ней случайные видоизменения играют большую роль, чем повторяемые и неизменные факты, обособленные явления значат больше, чем экземпляры общего закона, единственное в своем роде больше, чем повторяющееся. Социология же, исследующая законы необходимой связи сосуществования и последовательности явлений, относится вместе с психологией и этикой к феноменологическим наукам. Можно провести аналогию между морфологическими (Лавров) и феноменологическими науками (Кареев) и между феноменологическими (Лавров) и номологическими (Кареев) науками. Однако Лавров считал морфологические науки также основанными на особом роде закономерных связей – генетических, которые позволяют открыть закон распределения фактов в истории. Кроме того Лавров полагал историческую науку совокупностью данных и материалов для социологии, хотя и не исключал взаимодействия истории и социологии в процессе наблюдения и осмысления, разграничивая историю как рассказ о событиях и как понимание смысла этих событий. Для Кареева же характерно отрицание наличия исторических законов и определение истории как самостоятельной науки со своими целями, методом и предметом. Кроме Кареева и Лаврова различие задач истории и социологии подчеркивали такие авторы как Б. Кистяковский, В. Хвостов, А. Лаппо-Данилевский. Кистяковский вслед за неокантианцами разграничил две точки зрения (схемы, масштабы, средства понимания) на явления. Одна рассматривает их как необходимые (причинно обусловленные), другая как случайные (пересечение причинных рядов). Однако, в отличие от неокантианцев, он связал это различие точек зрения с различием объектов познания. Для одних характерна стихийность, для других, являющихся феноменами человеческой деятельности – возможность сознательного выбора, следования идеалу, долгу (Кистяковский Б. А. Русская социологическая школа и категория возможности при решении социально-этических проблем // Социология в России XIX-XX в. / Ред. В. И. Добренькович. М, 1997. Вып.2. С.255-257). Хвостов проводил различие между науками обобщающими (цель которых – правильное, необходимое, всеобщее, неизменное) и науками историческими, (цель которых – познание конкретных и особенных явлений). Однако и он связывал понятие индивидуального с понятием человеческой духовности, считая именно духовную причинность основанием «создания качественно-новых синтезов» (Хвостов В. В. Науки об общем и науки об индивидуальном // Там же. С.327). Также и Лаппо-Данилевский связывал противопоставление необходимого и случайного, общего и единичного с противопоставлением внутреннего и внешнего, субъективного и объективного, отмечая что индивидуальное есть свойство не метода, а духовного или психического объекта. Для всех трех авторов, последователей Риккерта и Виндельбанда, характерна, как видно, ориентация не на методологический, а на предметный дуализм наук. Эта традиция повлияла и на Кареева, который первым в русской методологии связал исторические новообразования с изменениями и усложнением социальной среды через фактор сознательной, целеполагающей человеческой деятельности и человеческих поступков. Таким образом, более верным представляется помещение Кареева не только в перспективу развития западной методологии социально-гуманитарного познания, но и в перспективу развития методологии в России. Здесь же следует указать, что Кареев одним из первых выделил возможность изучения общества не только номологически (общество вообще) и не только феноменологически (отдельные исторические общества), но и типологически, исследуя с помощью сравнения и аналогии сходные группы и типы общественных образований (Кареев Н. И. Общие основы социологии. Пг., 1919. С.8), проведя и первые типологические исследования восточных тираний и античных гражданских общин. Вслед за ним типология выделялась и Хвостовым (по схеме: сопоставление сходных явлений – абстракция – комбинация в логическое целое). И Лаппо-Данилевским (характеризовавшим тип как общее по отношению к индивидам–экземплярам и как индивидуальное по отношению к другим типам.)
Подобные материалы:
Экономическая политика Петра I и рост мануфактур в России
вначале XVIII в.
Период правления Петра I знаменателен проведением реформ, коренным образом изменивших облик России. Главной исторической заслугой государя стало выведение страны из экономической стагнации, развитие промышленности, приобщение к знаниям и ...
Маздакитское движение
Основной движущей силой маздакитов были разорившиеся иранские земледельцы-общинники, а также ремесленники-иранцы. Значительное влияние на движение оказало временное присоединение к нему азатов и дехкан.
Острая социальная борьба внутри ир ...
Трактат «О строении человеческого тела, в семи книгах» и «Извлечение из
него »
Еще со студенческих лет Везалий задумал издание большого анатомического опуса и с этой целью тщательно собирал, записывал и зарисовывал свои секционные наблюдения при вскрытиях как человеческих трупов, так и трупов животных. Поражает набл ...